История Седьмой симфонии в блокадном Ленинграде

В первые месяцы войны Дмитрий Шостакович находился в Ленинграде. Он работал профессором в Консерватории, служил в добровольной пожарной дружине. Седьмая симфония была написана им всего за 5 месяцев, работа продолжалась с июля по декабрь 1941 г. Композитор говорил: «В это время я выполнял две обязанности: композитора и пожарника - дежурил на крыше консерватории и таскал туда партитуру, не мог от нее оторваться. Знаете, иногда можешь все-таки оторваться, а вот тогда я не мог».

Закончил симфонию Шостакович уже в эвакуации в Куйбышеве в конце декабря 1941 года. Вскоре партитура произведения самолетом была доставлена в Ленинград.

Из рассказа флейтистки блокадного состава оркестра Галины Лелюхиной: «По радио объявляли, что приглашаются все музыканты. Было тяжело ходить. У меня была цинга, и очень болели ноги. Сначала нас было девять, но потом пришло больше. Дирижера Элиасберга привезли на санях, потому что от голода он совсем ослабел. Мужчин вызывали с линии фронта. Вместо оружия им предстояло взять в руки музыкальные инструменты. Симфония требовала больших физических усилий, особенно духовые партии - огромная нагрузка для города, где и так уже тяжело дышалось».

Кларнетист Виктор Козлов вспоминал: «На первой репетиции некоторые музыканты физически не могли подняться на второй этаж, они слушали внизу».

Ударника Жаудата Айдарова дирижер Элиасберг отыскал в мертвецкой, где заметил, что пальцы музыканта слегка шевельнулись. И это мгновение было вторым рождением Жаудата. Сам шатаясь от слабости Карл Элиасберг обходил госпитали в поисках музыкантов. С фронта потянулись тромбонист - из пулеметной роты, валторнист - из зенитного полка. Из госпиталя сбежал альтист, флейтиста привезли на санках - у него отнялись ноги. Трубач пришел в валенках, несмотря на весну: распухшие от голода ноги не влезали в другую обувь.

В день исполнения симфонии все артиллерийские силы Ленинграда были брошены на подавление огневых точек противника. Симфония транслировалась по радио, а также по громкоговорителям городской сети. Ее слышали не только жители города, но и осаждавшие Ленинград немецкие войска, считавшие до того, что город практически мертв.

В начале радио диктор объявил: «Само исполнение Седьмой симфонии в осажденном Ленинграде, – объявил диктор, – свидетельство неистребимого патриотического духа ленинградцев, их стойкости, их веры в победу. Слушайте, товарищи!».

И город слушал. Слушали подступившие к нему немцы. Слушал весь мир. А в конце – тишина. Затем аплодисменты, громовые овации, продолжавшиеся больше часа. Люди кричали и ликовали. Они понимали, что стали очевидцами победы жизни над смертью.